За истязание 11-летнего мальчика четыре года колонии получил студент педуниверситета
Эта история случилась в детском лагере «Зарница», территория которого круглосуточно находится под видеонаблюдением. Происходящее в лагере транслируется в онлайн-режиме в кабинет директора, в комнату охраны. Но за 21 день августовской смены 2017 года никто ничего не заметил. На чём строилась доказательная база – неизвестно. Предположительно, записей с камер в уголовном деле нет.
По словам директора лагеря Александра Дергачёва, о ситуации с детьми он узнал от правоохранительных органов. 10 или 11 сентября семья мальчика обратилась в полицию, предполагает руководитель. Ещё позднее полиция сообщила об этом руководству «Зарницы». Смена же закончилась 29 августа, и все дети разъехались по домам. Дергачёв недоумевает, почему ни один случай из «систематического» истязания не всплыл во время смены. Хотя это обычная практика. Дети жалуются на других детей воспитателям, вожатым. Бывает, что жалуются на вожатых напрямую директору. Дверь кабинета для всех открыта, заверил Александр Дергачёв. Конкретно об этом случае истязаний не знали ни вожатые, ни воспитатели, ни руководство.
– Малейший конфликт даже между друзьями перерастает в то, что ребёнок звонит маме и говорит: «Мама забери меня отсюда, мне здесь плохо». Он найдёт тысячу причин, чтобы его забрали, – считает директор «Зарницы».
В этом же случае оказалось, что ребёнок терпел унижения, издевательства, побои и ничего об этом не говорил. Даже маме, которая навещала его, предполагает Дергачёв. О разговорах сына и матери вряд ли сейчас станет известно кому-либо. Но даже если допустить, что ребёнок сообщал о притеснениях, то почему родительница не пошла разбираться к руководству? Каких-то конфликтов с участием сторон уголовного дела никто не заметил, уверяет директор лагеря. Ни вожатые, ни охранники, которые отслеживают происходящее по камерам. По крайней мере должны отслеживать. На тот момент записи видеонаблюдения хранились ровно 10 дней. Затем шла перезапись.
Скамейки, на которых якобы происходило физическое противостояние сторон, хорошо просматриваются. К тому же на соседнем корпусе установлена одна из камер видеонаблюдения. Которые, по заверениям руководства, работают круглосуточно. Фото Олега Манварова
– Для меня эта история стала во многом интересной и непонятной. Дети выезжают 29 августа. Спустя 10 дней подаётся заявление в полицию, – рассуждает Дергачёв. – Ребёнок 21 день терпел унижения, со слов потерпевших. Ежедневно, непрерывно были унижения, оскорбления и издевательства какие-то. Ребёнок сделает всё возможное, чтобы убежать либо чтобы его забрали.
По словам директора, и потерпевший, и осужденный находились в одном отряде, жили в одном корпусе. Это был первый опыт, когда детей разного возраста разместили на отдых в одном отряде. Планируя, что старшие будут помогать младшим. Опыт оказался первым и единственным.
Все деяния якобы происходили на скамейке возле здания. На это место направлена камера видеонаблюдения с соседнего корпуса. И вообще площадка хорошо просматривается. Дергачёв говорит, что, возможно, истязания происходили в каких-то укромных местах. Но во время следствия по уголовному делу, а затем в суде он узнал, что мама потерпевшего настаивала – всё происходило в районе скамейки. В том числе, сексуальные действия, которые также вменялись осужденному. В этой части суд оправдал студента. Поскольку записей с камер не сохранилось, то восстановить картину происходящего на скамейке невозможно.
– Суд иначе рассуждает, так как принимает все доказательства, а не только видео. Если бы видео было, и на нём ничего бы не было – это одно. Но видео нет, а показания суду надо оценивать в совокупности со всем, что есть в деле. По своему убеждению, но с точки зрения закона, – пояснил источник в юридических кругах.
Простому обывателю может показаться, что происходившее в лагере – обычное дело. Толчки, тычки, подножки, вызванные некой неприязнью или ради шутки – сплошь и рядом в школах, лагерях отдыха. Мол, за что сажать-то? Однако у суда выводы иные.