Свой диагноз – рак груди – березовчанка услышала ровно год назад, в марте 2018-го.
6 февраля Сергеева пережила операцию по удалению опухоли в крупнейшей онкологической клинике России и Европы, научно-медицинском центре имени Блохина. Дальнейшие обследования подтвердили: все чисто, рак побежден.
Мы всей редакцией держали за нее кулаки. Мы каждый раз удивлялись ее оптимизму, энергии, умению радоваться жизни, улыбкам. Сегодня мы ставим точку в этой грустной трилогии со счастливым концом: диагноз – лечение – операция. Теперь можно даже не говорить – кричать: Елена Сергеева победила рак. И вот ее история о последнем месяце перед операцией и жизни после нее.
Елена Сергеева:
– В Москву я поехала с результатами местных обследований, но там все проходила заново. Очень надеялась, что мне разрешат делать операцию – пока раковые клетки не будут убиты «химией», оперировать нельзя. Врачи боятся вскрывать, говорят, что это запускает новые процессы, и есть опасность, что рак пойдет по организму метастазами.
Перед кабинетом, прежде чем зайти к хирургу, я стояла и молилась. Он посмотрел мои результаты и говорит: иди лечись дальше. Отек не спал – и это вызвало опасения, что оперировать рано. Я не стала перед ним реветь, но позже, за дверями кабинета, у меня случилась истерика. Какое-то время не могла ни с кем разговаривать, но потом собралась.
Нужно было идти к химиотерапевту за новым назначением. Когда «химик» увидела мою карточку – ахнула. Она тоже была уверена, что меня направят на операцию. Спасибо ей огромное – могла назначить новое лечение, но поступила иначе, направила меня к другому хирургу, Комову.
Это легендарный человек в клинике: в 77 лет до сих пор оперирует, работает. Когда я зашла к нему в кабинет, то от волнения сразу начала раздеваться, а он мне: «Подожди, ты что, Библию не читала? Сначала было слово…». Так с шутками прием и прошел. Комов направил меня на УЗИ и после дообследования решил, что берет меня на операцию. Это решение поддержал и консилиум врачей.
Операцию мне проводили бесплатно – по квоте от министерства здравоохранения Свердловской области. Я переживала, думала, мне придется лететь за подтверждением домой, но оказалось, что все можно сделать дистанционно. Когда квота была оформлена, меня госпитализировали.
Поток людей, в том числе и ждущих операцию, в клинике очень большой. Я думала, что буду бояться, но страха не было. Хорошо, что операция была назначена на самое утро. Я даже губы накрасила – гигиенической помадой. У пациентов есть почти правило – давать деньги врачам. Кто сколько может: кто пять тысяч, кто 35. У меня денег не было, но отношение врачей ко мне было очень хорошим.
Мне удалили грудь и яичники. Операция длилась около четырех часов. Была большая кровопотеря – из-за химиотерапии стали тонкими стенки сосудов. Во время наркоза мне что-то снилось, и мне кажется, сон был хорошим: я даже расстроилась, когда меня разбудили.
Комов навещал меня после операции, сам присутствовал на перевязках, посодействовал тому, чтобы отселить меня от неуравновешенной соседки. Со мной в палате лежала женщина из Екатеринбурга, она не спала ночами, все время на что-то жаловалась и доводила меня до слез. Остаться без такого соседства было жизненно необходимо.
Когда я приезжала в Москву, то всегда останавливалась у Маши – с ней мы познакомились на просторах интернета во времена моей болезни. Ее помощь после операции оказалась незаменимой: первые сутки двигаться нельзя. Но уже через день я встала. Хотелось горячего чая, а в столовой не было чайника. Так я познакомилась с женщиной из Краснодара – у нее в палате был кипятильник. Она приехала на операцию вместе с мамой в качестве поддержки, но заодно решили проверить и ее – десять лет назад она пережила операцию по удалению груди. Так, почти случайно, диагностировали рецидив у мамы.
Другая женщина, с кем познакомилась позже, после удаления груди выходила гулять (я пока выходить на улицу опасалась) и купила краску для волос. Она долго уговаривала меня покраситься – цвет моих волос никогда не был рыжим – но все-таки я вернулась домой в непривычном для себя образе. Забавно: последним аргументом в пользу таких перемен стало то, что после «химии» у меня все равно выпадут волосы, а оказалось, что мне она больше и не нужна.
Я нашла близких по духу людей: они тоже находили в себе силы шутить, смеяться. Мы давали друг другу прозвища, я, например, сравнила себя с Анджелиной Джоли – до операции и с Милой Йовович – после. Да, далеко не все способны поддерживать в себе оптимизм, но лучше всего дистанцироваться от тех, кто решает сдаться, лечь и умереть.
Когда химиотерапевт узнала, что я здорова – это подтвердило обследование после операции – она была счастлива не меньше меня. Для нее это победа как для профессионала.
В самолет из Москвы в Екатеринбург меня посадили первой, провели по рабочим коридорам. В нашем аэропорту мне вызвали сопровождение, дали инвалидную коляску. Села ли я в нее? Нет, конечно, я же не больная! Так и вышла к своим родным – мужу и свекрови: сама иду, а на коляске моя сумка. Дома меня встретили воздушные шары, торт, накрытый стол, гости – это был праздник. А вот сын Костя, ему два года – не узнал: месяц маму не видел, отвык.
Работать я начала уже на следующий день после того, как прилетела.
В онкологический центр Блохина я советую ехать для получения второго мнения. Много наслушалась от пациентов о том, что происходит на периферии, и это ужас. По личному опыту: была шокирована, когда, прилетев, пришла к своему онкологу на ЖБИ, которая начинала меня вести. Говорю: у меня есть выписка, я после операции, может быть, возьмете, чтобы вклеить в карточку? Но врач не посчитала нужным даже посмотреть, чем и как меня лечили!
Теперь каждые три месяца в течение двух лет мне необходимо проверяться. Сейчас я полностью здорова, но для собственного успокоения буду принимать таблетки в течение шести месяцев. Я понимаю, что эта история будет со мной теперь всегда.
Конечно, после всего со мной останутся и люди, которые появились в моей жизни. Маша, провожая меня, очень плакала. Летом у меня в планах поехать с детьми в Краснодар – к той самой новой знакомой, которая позвала меня к себе в палату на чай.
Я надеюсь, что я оставлю след и память в душе людей, с которыми мы лежали в больнице. Надеюсь, что своими шутками была примером. Я – смогла.
Ваше мнение?
радостно
0%
все равно
0%
доволен
0%
смешно
0%
злит
0%
печально
0%
Рейтинг: 5 / 5
