Когда-то мама целовала его в пахнущую молоком макушку, баюкала перед сном и успокаивала, когда слезы малыша просились из глаз. Когда-то он, будучи мальчишкой, мечтал о том, кем будет, когда вырастет, и будущее виделось ему непременно светлым. Могли ли оба предположить, какая судьба его ждет?
Почему так получилось, что так получилось? Сейчас это риторический вопрос.
Вячеславу Никанорову 66 лет. Около четырех из них он живет в Шиловском микрорайоне в доме № 4 по ул. Чечвия, в небольшой комнате четырехкомнатной квартиры, принадлежащей чужим людям. Таким чужим, что стали ближе родных. Уж Вячеславу Ивановичу ли не знать, какими бывают родные.
В комнате односпальная кровать, телевизор (договор на подключение кабельного заключала хозяйка комнаты Ольга), видеоплеер, электрическая плитка, чайник. Довольно чистенько – сделан ремонт. Обстановка небогатая, но, как говорит Вячеслав Иванович, «лучше не найти». Он оказался здесь, когда, на тот момент бездомный, увидел объявление в газете о том, что сдается комната. Созвонились, увиделись (мужчина приехал на автовокзал в Березовском), и супруги заселили его на Чечвия. За шесть тысяч рублей в месяц.
На самом деле никакой платы за жилье все эти годы нет. Точнее, Вячеслав Иванович исправно платит Ольге со своей пенсии (она у него десять тысяч), а та – на эти же деньги – привозит ему продукты; оплачивает квитанции за коммуналку. По сути, супруги приютили пожилого мужчину, который за свои 60 с хвостиком пережил несколько серьезных жизненных ударов. И бессмысленно рассуждать сейчас, насколько в своих бедах виноват сам: если и виноват, жизнь наказала сполна; да и история эта – про другое. Про неравнодушие.
Иван Демидов – сосед Вячеслава Никанорова (живет в соседнем доме) и старший по тому дому, который стал приютом бездомному. Собственников во всем доме днем с огнем не сыскать: в основном, съемное жилье да не самые дисциплинированные граждане, накопившие рекордный долг по коммуналке (5 млн рублей). Остальная часть квартиры, где живет Никаноров (общая площадь, включая кухню) не пригодна для использования по прямому назначению: пару лет назад соседи (живут через стенку) устроили в комнате пожар, последствия которого ощущаются в запахе гари и закопченых потолках. Окна без стекол на кухне затыкаются тряпками, чтобы совсем уж не застудить квадратные метры. Ремонт после пожара в комнате сделан опять же силами Ольги, а в целом о квартире позаботиться некому.
– Было два часа ночи, я спал. Сосед будит: «Беги, горим!». Я сначала спросонья отмахиваюсь, потом выхожу в коридор – вокруг дым, – вспоминает Никаноров. – Телефон на тумбочке, ключи схватил – и вниз. Спустился, сел на бордюр. Комната моя тоже выгорела: в панике оставил дверь открытой, тяга и пошла.
В рассказ Вячеслава Ивановича вмешиваются крики: мужчина и женщина за стенкой (они и подожгли сигаретой диван), явно пьяные. На часах десять утра. «Ночью буянят, днем отсыпаются», – объясняет мужчина. Соседи пенсионного возраста и трезвыми почти не бывают. Не сказать, что очень мешают (хотя слушать ежедневные перебранки то еще удовольствие), но бывает, и в дверь к соседу ломятся. Поэтому Ольга, по словам Ивана, задумалась о продаже комнаты и покупке другой. Вячеслава Ивановича на улицу? Нет, был ответ, его мы уже не бросим.
Соседи, с которыми общался Демидов, утверждают, что пьющим или пьяным самого Никанорова не видели. В магазин он сам ходит редко: потому как на костылях до ближайшего «Флагмана» путь занимает около часа. В комнате протирает и подметает пол, готовит, а те немногие вещи, которые у него есть, берет постирать и привозит обратно Ольга.
Как стать бомжом
Из рассказа Вячеслава Ивановича (передана исключительно с его слов).
Родился Никаноров в Якутии, переехал с семьей на Урал совсем маленьким. В молодости жил в Горьком (Нижний Новгород), был женат. Будучи водителем, попал в смертельную аварию – погиб пассажир встречного автомобиля. В крови Вячеслава Ивановича обнаружили следы алкоголя, он уехал на 3,5 года в колонию поселения.
– Пока отбывал, жена у меня это...это самое...ну, вы понимаете.
Мужчина вышел из колонии и уехал в Ключевск, к двоюродному брату. В Нижнем у него оставались дети, сын и дочь (удочеренная), но информации о них у него нет. По отрывочным сведениям от знакомых узнал, что сын уехал на заработки в Москву, а дочь стала наркоманкой.
В Ключевске мужчина устроился на работу шофером, сошелся с женщиной Лидой. Они прожили вместе, не зарегистрировав брак, 28 лет. В ее квартире. Сына Лиды он воспитывал с трех лет, но после смерти женщины (пневмония) наследники продали квартиру, выгнав Никанорова на улицу. Он подался было снова в Нижний, но оказался никому не нужен там и вернулся в березовский поселок. Скитался по вокзалам, одно лето прожил в сделанном своими руками шалаше на пруду, за клубом. С питанием помогали местные жители, одна женщина обратилась в соцслужбу.
Нельзя сказать, что государство совсем не помогло мужчине. Он трижды направлялся в отдел временного проживания в Монетном – и трижды оттуда через какое-то время уходил. «Не привык я к такому – это можно, а это нельзя, режим этот не по мне». Поход к заместителю мэра по социальным вопросам Маргарите Дорохиной как-то завершился ее предложением: либо дом ветеранов, либо заселение в комнату в трешке в Островном, но с условием: в другую комнату поселят женщину-инвалида, без ног.
– А я хоть на костылях бегаю, но свободы хочется. Лес люблю, грибы-ягоды собираю. Я выбрал Островное. Но к этой женщине каждый день ходила шумная компания, пили они. Работы ж там нет – что еще делать? Пенсия у нее была хорошая по инвалидности, – рассказал мужчина.
Через три года он из той квартиры из-за соседки и ее собутыльников ушел. Еще какое-то время скитаний – и наконец, то самое спасительное объявление, которое привело его на Чечвия.
Про инвалидность
Серьезную травму Вячеслав Иванович получил вскоре после смерти супруги, в Ключевске, тогда он еще некоторое время жил в доме ее мамы.
– Вез тележку под уклоном, она меня догнала – и по ногам. Я упал, встать не могу, кое-как дополз до дороги, меня парни донесли до дома. Думал, отлежусь, до ведра как-то ползал, но когда нога посинела, а потом и почернела, понял, что все серьезно. Попросил соседей скорую вызвать. В больницу меня увезли, сделали рентген ноги и отправили домой: на снимке все хорошо. А тазобедренный сустав не посмотрели, в нем дело оказалось.
Позже я собирал документы на бесплатную операцию, до сих пор вон (кивает куда-то в сторону) лежат. Профессор мне пообещал, что поставят на очередь меня, в лист ожидания. Шестой год идет. Денег не заплатил, и всё...
Два раза инвалидность оформлял, но потом перестал – пенсия даже меньше приходила, я и плюнул.