В узких кругах берёзовских общественников и активистов есть такой термин – «Режим Пети». Так они по-доброму называют ежедневный маршрут, который включает в себя обязательное посещение около десятка учреждений, компаний и людей одним своим другом и коллегой – Петром Головиным. Важное уточнение, на весь маршрут выделяется ограниченное количество времени – в идеале нужно успеть обойти всех до обеда.
Это с его руки в последние три года в городе появилась сперва мода, а теперь уже традиция на большинстве общегородских мероприятий выставлять автомобили профилактики социально-значимых заболеваний и экспресс-тестирования, а также и с возможностью пройти флюорографию.
Равный консультант, а с недавних пор администратор по вопросам профилактики и консультированию ВИЧ-инфекции берёзовской ЦГБ, вовсю готовится к 1 декабря. Именно в этот день в спортивном комплексе «Лидер» пройдет большая вечеринка, посвященная Дню борьбы со СПИДом. Впервые мероприятие подобного формата он провел год назад.
– Ты сейчас, я так понимаю, курируешь проект выездной флюорографии по поселкам округа?
– Нет, пока не курирую, я занимался информированием по выезду флюорографа в социальных сетях. Но я бы хотел взять этот проект под свое кураторство. Я считаю это важным и давно говорю о том, что нужно ехать в поселки. И не только флюорографу, тестирование тоже должно выехать в поселки. Там должен быть обеспечен доступ к профилактике и диагностике.
– За три года тобой уже отработана схема в Берёзовском…
– И эта схема показала свои успехи. Если три года назад, я помню, стояла машина и к ней подошли где-то двадцать человек, то сейчас на мероприятиях стоит очередь. В день города, например, несмотря на то, что мы взяли тесты с запасом, они закончились за полчаса до окончания работы мобильного пункта.
– И что тогда мешает сейчас выезжать в поселки?
– Транспорта нет. У ЦГБ есть, но машина не совсем приспособлена именно для этой работы.
Если честно, у меня идея, чтобы у нашего социального проекта «Лестница» появился свой автомобиль, предназначенный для работы, как в городе, так и для выездов в поселки и отдаленные районы. Честно, пока не знаю, как это организовать.
– Краудфандинг*?
– Я думал об этом, да. Это должен быть обычный «Соболь» или «Баргузин». Они стоят недорого. Мы пользовались автомобилем ЕДДС – машина очень удобная и комфортная для медперсонала и для тех, кто приходит обследоваться.
*Краудфандинг – народное финансирование, коллективное сотрудничество людей (доноров), которые добровольно объединяют свои деньги или другие ресурсы вместе, как правило, через Интернет, чтобы поддержать усилия других людей или организаций
– Ты теперь работаешь в ЦГБ. Кабинет для приемов есть?
– Конечно. Часть работы у меня проходит в самой поликлинике, часть – непосредственно на территории города. Это собственно тестирования, а также встречи с людьми, иногда с небольшими группами. Разговариваем о профилактике, как предотвратить заболевание, работа с теми, у кого уже есть заболевание, как им сохранить свое здоровье, создать семью, родить здорового ребенка. Поддержка.
222 номер кабинета для приемов в Поликлинике № 1 центральной городской больницы. Приём ведется по понедельникам и средам с 15 до 17 часов, в свободном режиме
Обычно самая тяжелая работа с теми, кто только узнал о диагнозе. Психологически тяжело. Сейчас есть тенденция – стали меньше впадать в депрессии, потому что люди более информированы. Но все равно случаев, когда люди тяжело принимают факт заболевания, не мало. Они считают, что больше они не жильцы, что они не нужны обществу, готовы в буквальном смысле лезть в петлю. И такие случаи, к сожалению, были.
– В одном из своих интервью ты говорил, что не с каждым можно встретиться в больничных стенах?
– Все-таки у человека психология такая, что если это какое-то учреждение, то человек зажат.
– Возможно ли, что ему изначально кажется, что там всё на виду?
– Да. И разговор в кабинете течет совершенно по иному руслу, нежели когда встречаешься с человеком где-нибудь в парке или кафе. Вот там человек открывается. Нам удается выяснить и обсудить те подробности, которые он не произнес в кабинете. И все эти особенности, которые раскрываются вне стен больницы, удается вполне успешно решить.
– Ты сейчас говоришь о тех людях, кто все-таки дошел до твоего кабинета и вы договорились о повторной встрече. А что делать тем, кто не дошел?
– Они выходят на меня через соцсети, через проект «Лестница», пишут лично и в сообщения страницы проекта. Я отвечаю каждому. Некоторые к встрече не готовы и тогда мы общаемся онлайн. Тем не менее, практика показывает, что примерно через два месяца собеседник готов и изъявляет желание встретиться.
В проекте «Лестница» два человека. Это Анастасия Иванова, которой я очень дорожу, и я. Настя из тех людей, которых называют подарками судьбы. Но мы бы никогда не сделали всего этого вдвоём.
– Доверие вызываешь?
– Человеку виднее, что я у него вызываю и почему он раскрылся. Есть такой момент, что в кабинете люди иначе воспринимают информацию. Не раз были случаи, когда на повторной, уже личной встрече я произносил то же самое, что говорил в кабинете, а для собеседника это было открытием. Очень важно, чтобы человек был хорошо информирован.
– А кто-то у нас в городе еще ведет подобную работу?
– Я таких не знаю… В Екатеринбурге точно есть. И Центр СПИД, и отдельные проекты, и служба равных консультантов, и различные общественные организации. Все они занимаются профилактикой и сопровождением людей с диагнозом.
– Сейчас ты готовишься к проведению Drum&Bass* Party – вопрос, который, несомненно, возникает у горожан, почему такой формат? Нередко рейвы, масштабные дискотеки, которые зародились в конце 80-х в Европе и пришли в Россию в начале 90-х, связывают с распространением «культуры» (если в этом контексте это слово уместно) употребления наркотиков и беспорядочного секса.
– Наш проект идет от обратного. Не хочется уходить в шаблоны. Да, возможно в 90-ые были наркотики, и беспорядочные половые связи. Сегодня люди более осознанны.
*Драм-н-бэйс — жанр электронной музыки, который возник из рейва и олдскул-джангла в Англии в начале 1990-х годов
– С чего бы?
– Опять же из-за количества информации. Раньше о СПИДе говорили, что это чума 20 века, СПИД равно «вы все умрете». Это накручивали СМИ. И кому, как не СМИ, сейчас исправлять свои ошибки?
– Время собирать камни, что ли?
– Да (смеётся). Так и происходит. У нас в Свердловской области есть Оксана Маклакова. Я считаю, что она самый крутой журналист в теме ВИЧ. Без преувеличения.
– Вот, кстати, еще один человек на нашей территории.
– Да, Оксана живет в Берёзовском. Мы с ней дружим, но я так отзываюсь о ней не по этой причине. Я смотрю на нее как на профессионала. Человек все-таки десять лет в этой теме.
А возвращаясь к нашему мероприятию, 1 декабря – у нас пропускная система, никакого алкоголя. По времени мы не уходим в ночь.
Я считаю, что информация людьми запоминается либо в позитивном ключе, либо в негативном. Если прочитать брошюрку, дай бог один из сотни что-то из нее возьмет для себя. Другое дело, когда человек идет отдохнуть, у него позитивные эмоции, драйв, а он тут же проходит экспресс-тест и получает в течение десяти-пятнадцати минут необходимую информацию. Человек будет ассоциировать эти позитивные эмоции с Днем борьбы со СПИДом, и вся последующая профилактическая информация будет воспринята им лучше.
– Ты любишь делать акцент на том, что у тебя скверный характер. Тебе не кажется, что люди со скверным характером не способны к созиданию?
– Я люблю людей, не всегда, но люблю. Мне очень нравится что-то создавать. Представляешь, как это круто, когда есть идея, вокруг которой объединились несколько человек и сделали что-то?
– Представляю, Петя, ты был первым, кто пришел к нам на строительную площадку Сейчастья, взял в руки лопату и копал с нами до самого завершения.
– А я там живу недалеко, и мой ежедневный маршрут пролегает через парк. Я, кстати, люблю ходить пешком по городу. Так вот, каждое утро по дороге на работу я прохожу мимо Сейчастья, и у меня сразу становится хорошим настроение.
Слушай, ну это же наш город. О его состоянии тоже надо думать. Бегать с криками, что все вокруг козлы? Да лучше выйти во двор и посадить цветы, лавочку сделать.
– Не знаю, согласишься ли ты, но люди, которые считают, что им все вокруг должны – глубоко несчастные. Порой они настолько верят в свое заблуждение, что теряют всякое самоуважение.
– Соглашусь. У нас есть такой документ, Конституция называется. И мы все знаем наши права. Но ведь там есть еще пункт «обязанности». Помимо юридических обязанностей у нас есть моральные и человеческие, перед собой и обществом. Кстати, наш проект – это же не о ВИЧ и СПИД, «Лестница» об ответственности. За свое здоровье, за здоровье близких и окружения, за место, где мы живем.
– Ты можешь озвучить бюджет мероприятия?
– Восемьдесят.
– Тысяч рублей? Под ключ? Да ну, маловато будет.
– Это же благотворительное мероприятие, не коммерческий проект.
– Подожди. Ты сейчас говоришь о затраченных денежных средствах? Или ты прикинул стоимость того, что тебе предоставляют спонсоры и партнеры в денежном эквиваленте?
– Всё вместе. Возможно чуть больше, но в пределах десяти тысяч рублей.
– Где взял деньги?
– Часть мы вложили из собственной зарплаты. А в остальном – у нас крутая поддержка. И это небольшой бизнес. А я могу назвать их?
– Назови.
– Чета Маркиных откликнулась сразу, Нина Еланская, Ирина Кузьмичева, Елена Туманова, Всеволод Аникин и Эдуард Алексеев, Евгений Наймушин, Ольга Симонова, наши депутаты Сергей Чепиков и Михаил Кочемасов, Ксения Тимина и наша культура во главе с Кириллом Репиным, Александр Лукин и СОК «Лидер», ЦГБ. Страшно забыть кого-то. Даша Пономарева, которая, услышав о мероприятии, сказала: «Я тебе предоставлю аппаратуру, свет, звук. Мы привезем, установим».
– Ты сейчас озвучиваешь костяк тех, кто уже давно принимает участие и поддерживает проекты в городе. Это так называемые социально-направленные предприниматели. Хочешь, чтобы круг их ширился?
– Очень хочу. Наше сотрудничество же не совсем о деньгах. Это более глобальные вещи. И далеко не всегда они платят.
В этом году у нас качественно другой уровень мероприятия. И мои знакомые с разных уголков страны, видя информацию в социальных сетях, пишут мне, какой классный у нас город и люди. У них так не получается.
Вообще, есть момент, который, как мне кажется, не все осознают. Чтобы изменить мир – нужна всего лишь идея.