Есть в нашем городе волшебный уголок природы. Это очень короткая широкая улица, застроенная слева и справа от основной дороги стандартными домами на три окна. Называется она Пионерская. Окна по берёзовской традиции обращены на проезжую часть улицы. Еще в давние времена, когда добытчики золотоносной руды возили ее в палубках на толчею, хозяйки выглядывали из окон на дорогу, чтобы успеть вынести главе семьи крынку молока с горячими шанежками к обеду. Традиция эта сохранялась долго, но со временем, конечно, канула в Лету. А вот дома до сих пор так и строят окнами на дорогу.
Промытые до блеска окна старых домов на улице Пионерской спокойно смотрят на дорогу, а добрые пожилые хозяйки провожают утром молодых на работу и в школу.
Кстати, школа в этом спокойном от транспорта и сутолоки микрорайоне есть, только не используется она – за ненадобностью. Звучит очень похоже на то, как закрывались детские сады в девяностых, тоже за ненадобностью. Сирой стоит просвещенческий дом, а люди, привыкшие к гаму и муравьиной детской возне, скорбят по былым временам. Они наблюдают, как порой подростки, собравшись группой, прочищают дорожку вокруг бывшей школы. А порой просто собираются возле родного, но осиротевшего здания… Тоже, видно, скорбь донимает.
И не верится, что берёзовскому управлению образования не нужна эта дополнительная площадь. А ведь в городе нет Дома детства, нет детского технического клуба, да мало ли еще чего нет…
Позволю себе привести эпизоды из жизни школы № 4 в трудные военные годы.
Воспоминания о школе
Небольшое одноэтажное кирпичное здание стоит на окраине города. Здесь учатся дети с первого по четвертый класс. Здание добротное, с печным отоплением. Его строили пленные солдаты в 1918 году, и оно стоит на ул. Пионерской, в южной стороне города. Лягушевка – так называлось в народе это местечко.
Война в семьях изменила режим и микроклимат. Мужчины все на фронте, дома хозяйствуют бабушки и дедушки, если они есть, или сами подростки. А мамы все работают на нужды фронта.
Школа самое людное место в этом районе. Здесь проходят собрания, лекторы-общественники делаются обзоры событий на фронте. Сюда приходят матери и бабушки, чтобы пообщаться с учителями, узнать об успехах или неудачах своих детей, рассказать новости: пришло письмо с фронта, корова Зорька принесла теленочка, Ванюшка научился играть на отцовском баяне. Или – соседи получили «похоронку», у Сереги умерла мама, а Гера живет теперь у бабушки, так как мама его болела туберкулезом. Да мало ли о чем еще рассказывали… В этой школе неработающие подписывались на военные займы.
В помещении тепло. Дрова на зиму были заготовлены летом учителями, хотя во многих семьях уже экономили топливо и еле-еле поддерживали живую температуру. Уют создают до белизны вымытые некрашеные полы, чистые стены, до блеска промытые стекла окон. Это делает старенькая тетя Нюра, которая служит здесь верой и правдой за 75 рублей. Она и сторож, и истопник, и техничка, и повар. Любят тетю Нюру не только в школе, но и во всем околотке.
Школа пользуется высоким авторитетом среди населения. А работают здесь совсем юные учительницы, некоторым еще нет и восемнадцати: Елена Семеновна Бякина, Екатерина Константиновна Алексеева, Зинаида Андреевна Пономарева, Раиса Петровна Архипова.
По-доброму влияет на молодежь пожилая учительница Софья Дмитриевна Ганцева. Она – честь и совесть выше названных педагогов, они во всем подражают своей наставнице, хотя официально так ее никто не называет. Чувство признания, а может быть, даже любви друг к другу, было всегда в общении этих людей.
…Около восьми часов утра учительницы входят в школьную раздевалку и очень доброжелательно, как желанных гостей, встречают своих учеников. Помогают отогреть руки, снять ветхие шубенки и латаные валенки. Это делается от чистого сердца, а не по графику дежурства. Дети платят своим учительницам таким же добром и почтением… Перед уроками обязательно проводится утренняя зарядка под гармошку, на которой кем-нибудь из учителей или учащихся исполняются медленный вальс или марш. Зарядка нужна, чтобы поднять жизненный тонус детей и организовать всех на рабочий лад.
После уроков никто не спешит домой. Одни остаются выполнять домашние задания, другие – позаниматься дополнительно, третьи идут на репетиции в танцевальный или акробатический кружки. Руководит всей внеклассной работой старшая пионервожатая Зинаида Андреевна Пономарева. Делает она это на общественных началах.
А какой был хор! Дети знали все новые песни военного времени. И надо было видеть лица хоровиков, когда они в свои девять-десять лет исполняли:
Пусть ярость благородная
Вскипает, как волна –
Идет война народная,
Священная война.
Зажигательные танцы «Лявониха», «Русский перепляс», «Тройка» громом аплодисментов встречали раненные госпиталя, куда приходили дети с концертами. Ребята прекрасно читали стихи, выполняли акробатические номера, играли на народных музыкальных инструментах, учились сами организовывать свой досуг и проводить игры с младшими.
Конечно, время было особенное. Из каждого дома кто-нибудь ушел воевать, поэтому письма с фронта ожидались с нетерпением. При получении радовались не только те, кому они адресованы, радовались соседи, радовались знакомые. Их читали и перечитывали по нескольку раз. Письма полевых почт, свернутые треугольниками, читались в классах, на общешкольных линейках, порой на них отвечали коллективно.
А при полученной «похоронке» поминали погибшего воина, отца или брата ученика школы минутой молчания. Или в его честь проводилась траурная линейка.
Много таких линеек было проведено в этой маленькой школе, где и училось-то не более 350 человек.
В 1942 году в Красную Армию добровольно, по зову сердца, ушли три учительницы: Пономарева, Бякина, Алексеева.
Трудно забыть тот день, когда ученики третьего класса провожали на фронт свою любимую учительницу Екатерину Константиновну Алексееву. Дети давали ей наказы, плакали и, конечно, гордились потом тем, что их учительница тоже воюет с фашистами в частях связи. Она дошла до Берлина.
Елена Бякина служила во флоте, охраняя Ленинград и северные воды. Зинаида Пономарева волею судьбы стала штабным работником. Ушедших на фронт заменили учителя, эвакуированные из-под Москвы…
***
Я хочу, чтобы читатель почувствовал, как добры и открыты были люди окраинного микрорайона города в то военное время. И сейчас они не обладают богатством, не заражены завистью. Они живут по-соседски дружно, берегут своих детей. И ждут, когда здание бывшей школы оживет, детские голоса в ней возродятся.
Рейтинг: 1 / 5
