На уровне обсуждений и комментариев процесс присоединения к Екатеринбургу городов-спутников начался. Но, по мнению депутата екатеринбургской городской думы Леонида Волкова, у березовчан есть возможность отстоять самостоятельность своего города и сохранить поселки. Депутат, организовавший в уральской столице апрельский шеститысячный митинг против строительства храма на площади Труда, убежден: жители должны настаивать на проведении референдума.
(Беседа состоялась 11 июня, накануне митинга в Берёзовском)
– Леонид Михайлович, что думают чиновники Екатеринбурга о проекте по присоединению к столице Среднего Урала городов-спутников?
– Проект рассматривают как красивый завершающий аккорд правления Аркадия Чернецкого, который два десятка лет стоит у руля Екатеринбурга. «Большой Екатеринбург», к чести мэра-объединителя Аркадия Михайловича, должен стать третьим городом в стране, а сам бренд должен привлекать инвестиции в город. Результатом присоединения будет единое пространство рынка труда, жилья, транспортной системы, растущий, развивающийся мегаполис, у которого много земель и возможностей для развития.
Мои коллеги, екатеринбургские депутаты, в целом, разделяют эти планы, и я лично сторонник идеи «Большого Екатеринбурга». Другое дело, что не все, наверное, понимают: это невозможно сделать без согласия жителей Екатеринбурга и городов-спутников.
Екатеринбуржцы могут иметь разные точки зрения на идею объединения. Одни могут говорить: «Да, очень здорово, что наш город вырастет и станет для других образцом». Для других это вообще не аргумент и куда важнее то, что после слияния бюджетные средства будут тратиться не только на них, но и на восстановление, скажем, полуживой арамильской инфраструктуры.
А жители городов-спутников думают иначе: дескать, раньше у нас был свой бюджет, и средства тратились на меня и моих детей, а теперь мои деньги просто растворятся в общей казне.
Во время недавней командировки в Москву мне повезло очень подробно обсудить этот проект с Вячеславом Брозовским. Мы с ним сошлись в том, что вариант создания городской агломерации был бы в нашем случае оптимальным. Агломерация – как способ «устаканить» фактически сложившиеся связи между городами, при этом сохранив элементы местного самоуправления, в первую очередь, – бюджеты. И там же в самолете мы с ним сошлись в том, что наше российское законодательство этого варианта попросту не предусматривает.
Вот Париж – это классическая агломерация. Внутри бульвара Периферик живет 2,2 миллиона человек, остальные 9,6 – живут в пригородах, где более 80 отдельных муниципалитетов. И никто от этого не страдает. В рамках агломерации «Иль-де-Франс» решаются все проблемы совместного проживания. То же самое в Лондоне, где сам «сити оф Лондон» – крохотная территория, все остальное – это пригороды.
Ровно то же самое могло быть в Екатеринбурге, но только в том случае, если бы он находился в другой стране. Потому что достаточно открыть федеральный закон № 131 («Об общих принципах организации местного самоуправления в РФ» – прим. ред.) и убедиться: в нашей стране агломерации не возможны, лишь муниципальные образования.
Мы с Брозовским вместе за агломерацию, но ни он, ни я не представляем, как это может быть юридически оформлено. А вот дальше мы с ним расходимся. Он говорит: поскольку это нельзя никак оформить, то пусть не будет вообще ничего, а я полагаю, что раз невозможна агломерация, пусть будет тот самый Большой Екатеринбург, хотя я и признаю, что это не самое оптимальное решение.
– Мэра Берёзовского понять можно: он хочет сохранить свой бюджет, свою думу.
– Я догадываюсь, как он рассуждает: вот есть 25-миллиардный бюджет Екатеринбурга, и бюджеты городов-спутников примерно по миллиарду-полтора. Суммарно – 30 миллиардов. После объединения будет не тридцать, а, условно говоря, 26, что частично можно будет оправдать оптимизацией – не надо отдельных управлений, дум, чиновников.
Но я понимаю и позицию Екатеринбурга, который весь отапливается СУГРЭСом, находящимся в другом городе, а трубы при этом находятся непонятно на чьем балансе. И как их чинить? Я понимаю также логику Екатеринбурга, когда его чиновники говорят о компактности и необходимости как-то развиваться, куда-то расти.
И чего я не понимаю, но с чем я и все сторонники Большого Екатеринбурга должны смиряться, так это с фактом отсутствия любого пространства для юридического маневра. Чернецкий говорил, что можно будет сохранить и думу Большого Екатеринбурга и думы муниципальных образований и как-то между ними поделить полномочия… Но с юридической точки зрения это невозможно.
Мне кажется очень странной позиция губернатора, который по всем вопросам ведет себя как слон в посудной лавке и повторяет снова и снова: «Я так решил» и «так будет».
Я выступаю за проведение референдума по Большому Екатеринбургу, он поможет выявить исходные позиции сторон. Честно говоря, не уверен, что в Екатеринбурге идея объединения вообще победит, а в городах-спутниках она и вовсе может быть провалена. Не исключен, впрочем, и тот вариант, что Екатеринбург покажет результат «80 на 20» за объединение, а присоединяемые города – «20 на 80» «против». Когда референдум покажет эти результаты, чиновникам придется менять баланс, попросту говоря – торговаться.
Подобные процессы во всем мире решаются продуктивно – что было в Евросоюзе? Был референдум по Конституции этого объединения государств, он благополучно провалился в нескольких странах, где люди решили, что от этого образования ничего не выиграют. И что? Никто же из этого не стал делать трагедию – вместо Конституции там появились Лиссабонские соглашения, в которых были и необходимые реверансы, и уступки, и смягчения всем заинтересованным сторонам. И если в нашем случае мы увидим, что баланс не в пользу объединения, придется искать варианты, которые наверняка заинтересуют березовчан, после которых баланс в малых городах будет, к примеру, «60 на 40», и мы сможем прийти к единому знаменателю. Если баланс не изменится – такова воля людей и останется только ее принять.
– Что может быть предметом торга между сторонниками Большого Екатеринбурга и противниками в лице жителей малых городов?
– Если вспомнить, еще четыре года назад в Екатеринбурге был не консолидированный бюджет. Помимо него существовали и бюджеты районов. Значит, вполне может быть сохранение за присоединяемыми муниципалитетами статуса административных районов лет этак на 20, с отдельными бюджетами. Лично я легко просматриваю Берёзовский как отдельный, самостоятельный район.
– Вы занимаетесь подготовкой референдума по Большому Екатеринбургу – быть может, березовчане пожелают перенять ваш опыт.
– Область очень испугалась... Эти люди, никем не выбранные, настолько боятся любых проявлений публичности, что недавно созвали специальную пресс-конференцию и заявили: «Референдум – это плохо». Это лишь убеждает меня в мысли, что выбранное направление движения правильное, что референдум проводить надо, но провести его реально только в октябре 2011 года, совмещая с выборами в Госдуму.
Муниципальный референдум по закону может быть признан состоявшимся только в случае, если в нем приняли участие более 50 процентов горожан. Если в Берёзовском, Арамили, Верхней Пышме и Среднеуральске под вопрос Большого Екатеринбурга могут прийти и более половины населения, то может оказаться, что екатеринбуржцам этот вопрос «до лампочки», и тогда я, как организатор референдума, окажусь крайним: бюджетные деньги на его проведение будут потрачены, а результата не будет.
Федеральные выборы позволяют вообще не тратить нам свои деньги, а необходимая явка будет гарантирована. Я согласился ждать полтора года.
– В публичных выступлениях чиновники и те, кто берется комментировать ход реализации проекта объединения малых городов с областным центром, забывают о том, что Берёзовский городской округ – это не только город, но и поселки, где живут тысячи людей. Что будет с ними – с жителями Кедровки, Лосиного, Сарапулки? Есть у Берёзовского и особая территория – поселок Островное, до которого можно добраться только через Асбест.
– Знаю, был в нем – летом люди собирают чернику, а зимой пьют черничную настойку. Признаюсь: я даже не допускал мысли, что Островное – это часть Берёзовского. Я понимаю, что Арамиль и Среднеуральск – это компактные городки, а вот Берёзовский и Верхняя Пышма – это огромные административные районы. Жители Екатеринбурга этого четко не понимают. И не осознают, что поселки могут свалиться на бюджетно-городское хозяйство «Большого ЕКБ». А вот Чернецкий, полагаю, в курсе ситуации и понимает, что с присоединением малых городов территория Екатеринбурга будет простираться, как в случае с Островным, на сотню с лишним километров. Это ли не размах?
– Поселки и сейчас-то, когда бюджет в муниципалитете свой, бедствуют и с трудом находят деньги, чтобы засыпать колдобины на дороге и выделить помещение для организации летнего досуга детям. А потом и вовсе превратятся в резервацию? Екатеринбургу нужен балласт в виде десятка поселков, которые со временем он сам превратит еще в несколько Калиновок?
– А сегодня эти поселки не балласт для бюджета? В принципе, в Екатеринбурге есть отдаленные территории. Северка, Шабровский – тоже мягко говоря, не ближний свет. Они у нас находятся на положении нищих родственников. В Екатеринбурге была адресная программа развития этих территорий миллионов на 70, которая в прошлом году была секвестирована в два раза. Цинично говоря, у поселков Берёзовского и Верхней Пышмы нет никакого шанса безотносительно проекта «Большой Екатеринбург». Они и так, и так погибнут. Быстрее или медленнее – это роли не играет. Урал – зона сверхрискованного земледелия, и когда говорят, что в Свердловской области умерло за год еще сто деревень, то плакать об этом не стоит. Люди оттуда все равно переезжают в города в поисках работы. Хотя вы меня шокировали тем, что Островное станет Екатеринбургом.
– А сами присоединяемые города не превратятся в никому не нужные «поселки»?
– А это и будет зависеть от того, удастся ли найти городам компромиссные варианты объединения. Теоретически, они могут превратиться в депрессивные территории. Даже в Париже, который я приводил в пример, пригороды – это бедные, несчастные и обиженные муниципалитеты, если их сравнивать с самой столицей. В парижских пригородах, кстати, на 80 муниципалитетов 23 улицы с одинаковым названием.
– В настоящий момент главы городов против слияния.
– Вопрос в том, какие будут рычаги давления. Я не понимаю, из-за чего возмущается Среднеуральск, но вот Арамиль – это нищий муниципалитет с населением 15 тысяч человек и сопротивляться он не может, а Брозовский, который крепко стоит на ногах, может себе позволить поторговаться.
Если референдум удается провести, то решение признается и не может быть аннулировано – этого Мишарин и Чернецкий боятся, как огня. Их идея-то в том и заключается, чтобы обойтись без референдума. Они проталкивают решение спешно, без учета мнения людей. Успокаивает то, что пока ни один план Александра Сергеевича не стал реальностью, слова с делом расходятся. И сейчас все дело за жителями городов. Березовчанам надо инициировать референдум, причем сделать это могут сами жители либо политические партии.
Если хотя бы в одном из четырех муниципалитетов удастся провести референдум, то Большой Екатеринбург будет похоронен, а вернее сказать, перейдет в нормальное русло – торгов, договоренностей и деления «конфет».
– Если случится чудо, и референдумы пройдут во всех городах, причем согласятся на объединение все, кроме Берёзовского, может ли один город отказаться от вхождения и занять на какое-то время наблюдательную позицию?
– В этом вопросе все исключительно в руках людей. За них не подумает ни губернатор, ни глава Екатеринбурга. Очевидно, что власть думает сейчас только о екатеринбуржцах, их благополучии и процветании.
– На ваш взгляд, Большой Екатеринбург подразумевает все-таки поглощение или присоединение?
– Если малые города пустят этот процесс на самотек, то их ждет недружественное поглощение. Если в том же Берёзовском не пройдет референдума, если городские думы ратифицируют принятое Мишариным-Чернецким решение и местные законодатели согласятся просто раствориться в Екатеринбурге, а еще хлеще – влиться в имеющиеся в Екатеринбурге муниципальные районы, причем очень быстро, к 2011 году, то для уникальности некогда самостоятельных городов всё закончится плохо и печально.
{jcomments on}
10 июня суд вынесет вердикт бывшему директору филиала СибГУФК Артуру Теркулову, обвиняемому в поборах с выпускников. Приговор самому филиалу омского вуза, похоже, уже вынесен: сотрудники – свидетели «падения» начальника – разогнаны, большинство студентов отчислено.
У школьников и студентов начались каникулы, по-молодецки забурлила жизнь в берёзовских поселках. Днем парни и девчонки помогают в огороде, а ближе к вечеру ищут, где бы развлечься. Но в школах сидят суровые сторожа, а большинство клубов закрыто из-за ветхости.
Юрисконсульт хлебокомбината прописана в комнате общежития, где живет семья с двумя детьми. И выселяет их на улицу. Суд первой инстанции в иске ей отказал, но она не намерена останавливаться и подала кассацию.
Алексею Мовила четыре года. Родился он в Берёзовском. Ходит в садик в Новоберёзовском поселке. Вместе с братом-первоклассником и родителями живет в комнате на птичьих правах. Семейный очаг в Первомайском поселке его маме достался как служебное жилье от хлебозавода. В августе прошлого года, когда общежитие перешло на баланс муниципалитета, им пришла квитанция по оплате коммунальных услуг. Счет был выставлен не его маме, Елене Витальевне Мовила, а неизвестной женщине – Елене Эвальдовне Грабовской, инспектору по кадрам – юрисконсульту предприятия «Берёзовский хлебокомбинат».
Для участия в конкурсе красоты «Мисс Берёзовский 2010» официально записались двенадцать девушек. Еще одна подала заявку по телефону – не смогла лично приехать на кастинг. Возраст заявившихся девушек – от 16 до 23 лет, профессиональные интересы различные – кто-то учится на хореографа, кто-то – на физика.
Ямы, трещины в асфальте, осыпающиеся обочины, колдобины и уничтожение зеленого газона – такие «подарки» местное торфопредприятие преподнесло всего за несколько месяцев своей работы жителям поселка Ключевск. «Впору покупать вездеход или пересаживаться на вертолет», – говорят старожилы. Они просят чиновников запретить проезд большегрузной техники по центральной улице.
22 мая на кастинг конкурса «Мисс Берёзовский-2010» пришло всего 5 участниц. Самой младшей из них 16 лет, старшей — 21 год. Условия конкурса в этом году немного поменяли. Особых жестких критериев, как говорят организаторы — нет: возраст от 16 до 24 лет, проживание (не обязательно прописка, паспорта проверять не будут!) в Берёзовском округе, рост от 160 см, вес, опыт, цвет волос не важны.
- В этом году мероприятие будет немножно необычным, не классическим, - рассказывает один из организаторов Александра Соболева. - Например, мы убрали конкурс в купальниках.
Школу № 32 закроют, ее первый этаж займет школа искусств. А в нынешнем здании музыкальной школы откроют детский сад. Такой перспективы опасаются в поселке Монетном.
– Детский садик — это хорошо, – говорят родители воспитанников ДШИ. – Но как наши дети должны добираться на другой край поселка? По железнодорожным путям и пустырям?!
На дорогу до школы и обратно дюжина берёзовских школьников тратит ежедневно не меньше часа. В морозы, дожди и при палящем солнце их путь из поселка Каменный в соседний Монетный пролегает через промзону и пустыри. Виной всему железнодорожный переезд, который не оборудован надлежащим образом.
– Я проживаю в доме, находящемся в ведении управляющей компании ООО «ЖКХ-Холдинг». 24 марта сего года при замене стояка холодной воды в нашем подъезде – силами сторонней организации – потребовалось отключение холодной воды, которое выполнялось слесарями «Холдинга», так как лишь они имеют доступ в подвал к соответствующему вентилю.
Продолжается судебная тяжба Сергея и Виктории Корюковых, живущих с малолетним сыном в бараке по ул. Исакова, 4, с компанией «ЖКХ-Холдинг». Первоначально предприятие потребовало от супругов возмещения долга оплаты за жилье в размере 72 тыс. руб. Подробнее об этой истории 
Родители возмущены идеями ликвидации берёзовских сельских школ. Через неделю после публичного протеста жителей Сарапулки власти признали невозможность закрытия единственного местного общеобразовательного учреждения. В поселке Монетном расположены две школы – одна из них также рискует прекратить свое существование из-за нехватки бюджетных средств.
Детская поликлиника и женская консультация Берёзовской центральной городской больницы теперь будут работать с новым статусом – «Больница, доброжелательная к ребенку». Официальное письмо и диплом, подтверждающий это звание, нашим медикам направила Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ).
Мой дедушка Михаил Матвеевич Вотяков родился 22 октября 1921 года в селе Круглое Поле Набережночелнского района. В 1927 году семья переехала в город Первоуральск. После окончания школы, в 1938 году дедушка поступил в Свердловский дорожно-механический техникум НКВД. Учился хорошо, был старостой группы, отлично стрелял – ему было присвоено звание ворошиловского стрелка 2-ой степени.