4 июля у Татьяны Рыбалко, которая четыре года жила в Берёзовском и которую многие знают как председателя дома Гагарина, 29 и вообще активного жителя, очень важный день.
Ей должны сделать сложную операцию, а это – исчезновение боли, которую испытывает сегодня ежедневно, и другое качество жизни: 33-летняя молодая мама вынуждена почти все время находиться дома либо передвигается на авто, ходить ей нельзя. Так отзывается на здоровье Татьяны спасение от рака – победа над четвертой стадией потребовала от нее немалых жертв.
Рассказать свою историю Татьяна решила довольно легко: она вела блог в социальной сети на эту тему и довольно подробно рассказывала о своей борьбе за здоровье. Такой личный дневник, но в сети. Говорит: многие не понимали, не принимали, даже осуждали; в обществе не принято говорить о серьезных заболеваниях открыто, а поддерживать люди не умеют. Либо исчезают из жизни человека, либо жалеют, что еще хуже.
– Человек, который заболел и лечится – такой же. Он не стал фарфоровым, заразным, прокаженным, но многие начинают сторониться, – убеждена девушка. – Я очень надеюсь, что наше общество научится поддерживать. А пока люди просто не знают, как вести себя с болеющими.
Девочка заболела в нежном возрасте – ей было 12. Школа, подружки, прогулки, игры и все активности подростка – все эти вещи стали либо недоступны, либо ограничены. Год не могли поставить диагноз и от чего только не лечили, упуская драгоценное время. Больницы, врачи с их хмурыми или обнадеживающими лицами, страшный диагноз, часто плачущая мама, потеря волос из-за химии, потеря дружеского общения... Это все могло сломать подростка, но она, как ни странно, относилась ко всему как к такому жизненному этапу, который нужно пройти и пережить, оставить в прошлом. Гуляла по улицам, оставшись без волос, не заработав ни единого комплекса. Единственное, возникла все-таки обида на одноклассников, которые как-то быстро исчезли из жизни, будто и не было дружбы... Уже намного позже, когда Татьяна вела свой блог и честно рассказывала в сети историю своего уже взрослого заболевания, к ней на страничку приходили послания с сожалениями: «Прости, мы были детьми...».
Грустным совпадением стало то, что лимфогранулематозом заболела одновременно девочка из параллели, Маша. У нее рак обнаружили раньше, на второй стадии, и девочки иногда вместе занимались дома (к ним приходили учителя), иногда вместе ездили обследоваться в Екатеринбург из родного Каменска-Уральского. У Тани был человек, который ее полностью понимает, но отношение к болезни у Маши было немного иным – боялась потерять волосы, боялась потерять красоту. Сложно сказать, насколько настроение девочки повлияло на течение болезни, но за ремиссией последовал рецидив, а потом она умерла.
С врачами в онкологии Тане повезло: звонили домой, спрашивали, как дела. Лечилась от рака год, но обычная химия даже с ее убойными дозами не спасала: образования в костях таза покидать ее организм не хотели.
– И тогда мне сделали облучение на кости таза, это и убило мои кости. Как только меня выпустили из онкологии, тут же отправили в институт травматологии Чаклина. Шел процесс разрушения, коксартроз, а кости еще росли, и до 18 лет нельзя было вмешаться хирургически, – объясняет Татьяна. – Мы стали ждать операцию по замене тазобедренного сустава, а пока сказали не ходить либо передвигаться на костылях. Но я просто не могла сидеть дома. Наверное, этим все и усугубила...
С 16 до 18 лет девушки переживают первую любовь. Они наряжаются, красятся и хотят нравиться; они думают о платье на выпускной и о поступлении. Таня ждала своей очереди на эндопротезирование, а когда ей все-таки дали там место и оно оказалось 1000-м, сама записалась к министру здравоохранения и разложила по полочкам, как жизненно необходимо ей лечь под нож раньше. Тот помог: одна операция была сделана в Новосибирске, вторая в Екатеринбурге. И в ее жизни наступила светлая полоса под названием «13 лет без боли».
Замужество, рождение ребенка, обычные семейные хлопоты, переезд в Березовский (мужу предложили работу в Екатеринбурге), покупка квартиры в еще почти не заселенном доме на Гагарина, 29... И тут Татьяна нашла применение всей своей нерастраченной в юношестве энергии: она стала тем активистом, которого постепенно узнали в лицо все жильцы. Организовала выборы в совет дома, стала его председателем, долго боролась за детскую площадку во дворе по программе комфортной городской среды. Общественная жизнь увлекла ее так, что когда они с мужем решили махнуть в Сочи на ПМЖ, то больше всего сожалений было о нем – председательстве. Она и до сих пор в чате актива дома – рука не поднимается удалить.
История переездов – отдельная веха ее жизни, хватит на пару-тройку глав биографии. Из Сочи поехали в Краснодар и уже в тот период нога начала «капризничать», и стало ясно: надо к врачу. Их опять было много, с разными мнениями – от «походите еще пару месяцев» до «нужна срочная операция, сустав износился». Недоверчиво отнеслись к медицине Сочи и Краснодара, вернулись в Березовский, но не задержались – мужу предложили работу в Москве. Теперь семья живет в столице, где Татьяну (через кучу бюрократических проволочек из-за пандемии и прописки на Урале) с большим трудом поставили в очередь на операцию на 22 апреля. Мама Татьяны взяла отпуск на это время, прилетела – посидеть с четырехлетним внуком на время госпитализации дочери, но не случилось – из-за разногласий больничных требований не хватило нескольких серьезных обследований. Теперь их нужно проходить снова, плюс решать, как быть с ребенком (муж работает, бабушки на Урале, частный детский сад на полдня), но это все не так существенно по сравнению с радостной вестью: операция будет. 4 июля.
А до этого времени нужно терпеть боль. Боль в ноге, боль оттого, что не можешь погулять со своим малышом на детской площадке, такой же яркой, за какую боролась когда-то на Гагарина, 29.
– Татьяна, вы очень сильная.
– ...Жизнь заставила.